Печать
Категория: Отзывы и рецензии

Дорогие друзья! Предлагаем вам, рецензию автора Валерия Плющева из Кузбасса на 2-х томник фонда "Возрождение Тобольска" "Победа над Японией".

 

 

Валерий Плющев

Победное завершение второй мировой войны

Мысли и факты по поводу альманаха "Победа над Японией"

Двухтомником "Победа над Японией" – более тысячи страниц текста с обильным количеством уникальных фотографий – Общественный благотворительный фонд "Возрождение Тобольска" совместно с Омским региональным общественным фондом "Духовное наследие" завершил издание военно-патриотической серии книжных фолиантов о сражениях Великой Отечественной войны и трудовом подвиге в тылу. Великолепная военно-патриотическая библиотечка включает в себя, в числе прочих, "Сибиряки в битве за Москву" (2 тома), "Сибиряки в Сталинградской битве" (3 тома), "Сибиряки и Победа" (5 томов), а всего 26 томов. Отметим то, что именно сибиряки, а не, как привычно, – центр, воплотили этот увесистый по огромному количеству материалов и, конечно, по расходам и издательским заботам проект о роли нашего сибирского региона в ключевых событиях истории России XX века.

2 сентября 1945 г. на борту американского авианосца "Миссури" был подписан акт о капитуляции Японии, 3 сентября объявляется в СССР Праздником Победы над Японией и нерабочим днем. Знаменательное историческое событие в нашей стране отмечалось в 1945 и 1946 гг. Очень быстро эта дата перестала быть праздничной – такое ощущение, что отчего-то "забыли". Наша Госдума только в 2010 г. внесла дополнение в ФЗ "О днях воинской славы и памятных датах России", объявив 2 сентября Днем окончания Второй мировой войны. И все-таки, не День Победы над Японией.

Разгром дальневосточного милитаристского соседа похоронил планы японской правящей элиты по превращению своей страны в азиатскую колониальную державу. Между прочим, в Токио планировали оторвать очень большую территорию СССР, в частности Сахалин, Приамурье, Восточную да и Западную Сибирь – ведь собирались закрепиться на линии Омска. В альманахе напоминают, что до японской оккупации Маньчжурии к советской границе подходили лишь две железнодорожных линии, оккупанты подвели ещё семь, понастроили укрепрайонов, где сосредоточивали отборные войска.

Если подходить с мерками "священной войны" с фашистской Германией и её сателлитами, тогда можно понять, почему молниеносная война на Дальнем Влстоке с годами осталась в тени. Появилось даже выражение: "Неизвестная война". 

...Хорошо помню сельских ветеранов войны с орденами и медалями, у некоторых, среди прочих боевых наград, на груди светилась медаль "За победу над Японией". Помню рассказы рано поседевших мужиков, вспоминающих путь по железной дороге через всю страну на Дальний Восток с неизвестной для них целью, хотя они догадывались, для чего везут столько людей. Один из победителей вспоминал об эшелонах, которыми транспортировали "рокоссовцев", не выпуская на остановках из вагонов – ему именно это врезалось в память. 

У престарелого родственника в углу над иконами под стеклом висели его награды за 1941-1945 гг. и одна, отсвечивающая серебром, медаль еще царского времени с цифрами 1904, 1905, "В память русско-японской войны", завораживающая меня с братом непонятным знаком – только позднее я узнал, что это был масонский символ. Обладатель награды попал на ту войну совсем юным. А под иконой была Грамота Верховного в нарядной самодельной рамке под стеклом – хозяин был далеко не последним мастером в поселке по столярному делу.

Я старался читать всё, что выходило в книжном варианте о войне с Японией, – не густо печатали.

Уже совсем взрослому мне рассказывал бывший начальник Кемеровского КГБ генерал Григорьев (ставший пенсионером и активным лектором общества "Знание", где мы и познакомились) об агентурной игре, которую наши разведчики – он в ней участвовал – провели с японскими спецслужбами в предвоенные и военные годы. А оттолкнулись мы с ним от одной из шпионских книжек, о которой я ему рассказал, а он уточнил, как было на самом деле.

Помню рассказы мамы о работе пленных японцев на лесозаготовках, часть их них осталась навсегда в окрестностях нашего Сонского леспромхоза в Хакасии в виде столбиков, выстроившихся в густом лиственнично-кедровом лесу. Щуплые японцы ели всё, что удавалось поймать – это с её слов – змей, сусликов, бурундуков, птиц: всё, чем мог одарить сибирский лес, где они занимались заготовками – стране были остро необходимы лесные материалы для послевоенного восстановления. Два забытых японских кладбища мне показывал уже мой отец, любивший охотничий досуг, во время поездок с ним на мотоцикле по заброшенным дорогам на сбор ягод. Рясную бруснику мы с ним брали рядом с этими столбиками. Вряд ли японцы-родственники упокоившихся приезжали в эти места уже в наши дни в поисках праха – думаю, совсем никого не осталось, чтобы точно указать место.

Потому-то для меня эта война никогда не являлась "забытой", "неизвестной". Повторюсь: мало что было почитать о ней – это да.

Вот эту "неизвестность" и заполняет насыщенной информацией вышеназванное издание, представляющее на суд читателя и мемуары тех, кто командовал, и воспоминания солдат и офицеров, и то, что удалось разыскать в архивах, как и исследования уже современных историков и краеведов. Этот альманах – памятник погибшим и поклон всем ветеранам. А ещё – это правда, которую бывшие союзники начали заменять самыми разнообразными придумками уже в первые дни после объявления СССР войны дальневосточной соседней стране. В альманахе напоминают, что президент США Гарри Трумэн, который очень настаивал на вступлении СССР в войну с Японией, полностью поменял свою позицию после победы. Вот как он писал 12.01.1953 года в письме историку Джеймсу Кейту: русские, дескать, не внесли никакого вклада в победу над Японией. А как же тогда расчеты американских и британских специалистов, что их потери составят более миллиона солдат, и потребуется ещё до полутора лет, если сражаться без СССР? 

И здесь, конечно, самая горячая тема – атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Западные союзники утверждали сразу, настаивают и сегодня: именно после этих ударов противник не смог оправиться и сразу объявил о капитуляции.

Вообще-то ВВС США господствовали в воздухе и откровенно мстили за унижение Перл-Харбора: бомбили японские города почем зря, умертвив сотни тысяч жителей. К примеру, в Токио под американскими бомбами уничтожено просто гигантское число жителей, его сравнивают даже с Хиросимой и Нагасаки. Ну, рванул над двумя несчастными городами "атом" в ряду прочих ужасных бомбардировок, и что, японское командование сразу по норам? Как бы не так. Военный министр Тодзио заявлял: "Если белые дьяволы осмелятся высадиться на наши острова, то японский дух уйдет в великую цитадель Маньчжурию. В Маньчжурии нетронутая доблестная Квантунская армия, несокрушимый военный плацдарм. В Маньчжурии мы будем сопротивляться хоть сто лет". А ещё добавим Народное ополчение Японии – 28 млн. человек. Их же тоже необходимо учитывать. И национальную японскую мифологию, поднимающую на щит кодекс самурайской чести "бусидо" не стоит отбрасывать – сколько в последнее время об этом понаписано. Одно из зверино-садистских правил воспитания настоящих самураев гласит: "Убей пленного, вырежь печень и съешь её; храбрость убитого перейдет к тебе". И вырезали, как рассказывали позднее освобожденные из плена американцы, и ели. 

А потом эта мифология при поражениях "поплыла" в кровавой буче. Вот, к примеру, какими увидел преступников-генералов и офицеров, уничтожавших китайцев на оккупированных территориях без счета, Афанасий Белобородов, дважды Герой Советского Союза, сибиряк, командующий 1-й Краснознаменной армией 1-го Дальневосточного фронта, в приведенных в "Победе над Японией" воспоминаниях: "Пленные кланялись и подобострастно улыбались. Этот контраст между холодной, звериной жестокостью к побежденным и униженным заискиванием перед победителями вообще был характерен для высших кругов японской военщины. Даже во времена своего владычества в Маньчжурии, попав в руки китайских партизан, японский офицер не стеснялся доходить до раболепия. Ну, а теперь они и вовсе потеряли лицо. Неприятная это картина". Это говорит победитель.

А еще было огромное количество японских смертников, целые части зараженных самурайским духом вояк, чем противник показательно гордился. Кстати, именно смертники и творили массовые убийства своих женщин и детей, о чем пишет тот же Белобородов, делая вывод: "...в истории Второй мировой войны трудно подобрать аналогию к Маньчжурской операции и по её пространственному размаху, и по стремительности развития событий, и по её конечным результатам".

И это только одна из операций советских войск. Между прочим, своих убитых солдат японцы не объявляли погибшими, а их жены не считались вдовами. В Памятке японского солдата говорилось с высокомерием: "Японская армия никогда не знала поражения. Ей предназначена победа, и только победа". 

Американцев сильно напрягла кровавая баня при штурме Окинавы, где они оставили на полях боев значительные жертвы. Потому и настаивали на быстрейшее вступление в войну СССР. И Советский Союз точно в означенный срок – ровно через три месяца после Ялтинской конференции, на которой было дано обещание союзникам, – начал боевые действия против Квантунской армии в Маньчжурии, а это более миллиона хорошо вооруженных солдат и офицеров. В эти же дни прошли десантные операции на Курилах, в Корее, других местах. Именно после начала нашего наступления японский премьер пал духом: "После вступления в войну СССР наше положение безнадежно".

Кстати, в уничтоженные ядерными бомбами города удалось пробиться нашему консулу (отдельный вопрос, почему консульство продолжало работать после объявления войны? Ответа нет.) Об этой поездке рассказано в альманахе, и какие же наивные были люди в то время: не зная о последствиях радиоактивного заражения, наш дипломат с сопровождающими консульскими работниками подбирали голыми руками оплавленные кусочки под ногами и складывали в карманы. Сколько же рентген облучения схватили эти люди, да и все прочие, кто просто помогал спасать оставшихся жителей?.. 

Это был наш блицкриг – молниеносная война, единственная удавшаяся во Второй мировой. Всего двадцать четыре дня продолжалась операция против Квантунской армии. Итог – полный разгром противника, освобождение оккупированных территорий Китая, где, по некоторым оценкам, японцы истребили 20 млн. китайцев (а сейчас говорят о 30 и более миллионах убитых), Кореи до 38-й параллели (в этой стране даже фамилии корейские были запрещены оккупантами), а также оторванных от России по результатам войны 1904-1905 гг. юга Сахалина и Курильских островов. Всего Советская армия освободила более 40 млн. человек. Из допросов японских пленных генералов выяснилось: они не верили, что в Маньчжурии во многих местах пройдут даже маленькие отряды. "Прошла могучая Советская армия с артиллерией и танками, автотранспортом и тылами". Это цитата из альманаха.

В 1941-1945 гг. японское руководство желало победы Германии над СССР. Японцы побаивались большой войны, особенно после разгромов на озере Хасан и Халкин-Голе. За эти же годы Квантунская армия более 900 раз нарушала нашу сухопутную границу, их авиация 433 раза вторгалась в наше воздушное пространство. Было потоплено 18 наших торговых судов. Провокации значительно уменьшились после побед Красной армии под Сталинградом и Курском. И все-таки только в 1944 г. советская граница нарушалась 144 раза. Поэтому-то порядка 40 наших дивизий, когда страна буквально истекала кровью на советско-германском фронте, стояли на дальневосточных рубежах.

А это было ой как не просто. Ведь не хватало пропитания, самого необходимого. Вот кусочек из воспоминаний одного из многих участников нашей обороны на Дальнем Востоке, взламывавших позднее оборонительные сооружения японцев: "Заметно ухудшилось питание. Хлеб выпекали с большим количеством разных примесей. Да и получали его по уменьшенной, тыловой норме. Все это не могло не сказываться на здоровье людей. У многих бойцов опухали ноги и руки, выпадали зубы. Многие болели "куриной слепотой"... В чай добавляли хвойный настой. Пить такой чай было неприятно, но ничего не поделаешь, все понимали: на западе, где полыхала война, куда труднее".

И, наконец, дождались. Начали боевые действия 9 августа, и уже через десяток дней косяками пошли пленные – капитулирующих было очень много. Основная часть операции длилась 10 дней! 15 августа 1945 года император Японии объявил о капитуляции, на следующий день часть японских войск начала сдаваться. И, хотя отдельные части обреченно сопротивлялись по 23 и даже до 25 августа, судьба противника была предрешена. Почти 600 тысяч взяли в плен, уничтожено 84 тысячи японских солдат и офицеров.

Как много интересного, малоизвестного, да и совсем нового открывается пытливому читателю-исследователю на страницах альманаха. Вот, к примеру, подробно рассказывается о помощи представителей русской эмиграции при штурме Харбина. В городе проживало 150 тысяч русских эмигрантов. Молодые люди создали Штаб обороны Харбина, без него и его активности наш десант из 120 человек рисковал просто раствориться в огромном городском массиве. Какая это была радость совместной победы, советское военное руководство разрешило в её честь участникам торжественного парада выйти с царскими боевыми орденами. А после войск в город вошел СМЕРШ. И сразу начались репрессии: пошли аресты, вывоз людей в СССР, отправка в лагеря (цифры соответствующие тоже приводятся). Даже единственного харбинского священника, протоирея Владимира Светова, задержали. Почему его арестовали, до сих пор неизвестно. Ну, конечно, уже при первой оттепели – волна реабилитаций, многих посмертно "за отсутствием в их действиях состава преступления", но людей-то не вернуть. 

Любопытные факты приведены в альманахе по сотрудничеству с американцами. Да, США оказали значительную помощь по ленд-лизу: нам поставляли самолеты, боевые корабли, танки, автомобили, да ту же знаменитую американскую тушенку. Наш завкафедрой в институте рассказывал, что на самолетах через Дальний Восток везли нитроглицерин для снаряжения зарядов знаменитых "Катюш" – под Москвой нитроглицериновый завод был уничтожен. Я видел своими глазами, что остается, точнее, ничего не остается от заводских цехов после внезапных взрывов этого взрывчатого вещества уже в наше время. И американские летчики знали, что их ждет при ЧП, но летели. А ведь ещё и обучали наш персонал, в числе коего были моряки, пилоты, водители знаменитых "Студебеккеров". В альманахе наш моряк вспоминает, что, увидев, как быстро советские экипажи осваивали полученные в США тральщики, союзники запустили легенду: "Все русские – переодетые инженеры". Американские спецы обучили 12400 офицеров и матросов для обслуживания боевых судов заокеанского производства. США передали СССР 149 военных кораблей различного класса. (Моему отцу, с образованием два класса, пришлось переучиться на водителя "Студебеккера" во время войны. Посмотрев, как наши шофера споро осваивали этот автомобиль, главный из американцев, владевший русским языком, спросил: "У вас что, все водители – механики?") К нам везли каучук, олово, свинец, молибден, вольфрам и иные стратегические материалы. Конечно же, это вклад в общую Победу.

Чтобы исторический взгляд сделать панорамным, создатели альманаха обернулись к 1904-1905 гг., имеющим нерасторжимую связь с войной 1945 года. Да и послереволюционная гражданская смута в России вспоминается в "Победе над Японией". Сквозь кристалл Победы исследователи внимательно всматриваются в героические будни обороны в начале ХХ века. И, конечно, много раз упоминается Порт-Артур, где есть гора Высокая: 150 тысяч человек из японских войск штурмовали здесь нашу оборону, 112 тысяч рассчитались своими жизнями. Погибли и русские воины – 25 тысяч. Они похоронены здесь же, на кладбище.

В альманахе всегда к месту приводится статистика: колоссальное количество буквально играющих красками цифр – это огромный массив информации для читателей и для будущих историков.

А роскошество фотографий! И ярко явленная работа главного художника альманаха Ивана Лукьянова. Научный аппарат не выпячивается, но, когда у читателя возникает потребность, всё легко доступно и удобно. 

Двухтомник открывается публикациями высшего военного состава – отрывки из их известных книг, но "выжимки" из текстов об этой войне сделаны точно к теме, они информативны и просто интересны. Повторюсь, но считаю это необходимым: читатель много раз будет пересматривать богатейшую фотогалерею двухтомника, львиную долю снимков он увидит впервые. Еще и подборка стихов участников войны, поэтические вставки также использованы рядом авторов при написании текстов.

Акцентировал внимание при чтении на упоминания родного региона – Кузбасса. Негусто, но есть. Вот как, например, описывается отступление белых ещё в Гражданскую: "Сброшенные с Транссиба 2-я и 3-я белые армии шли почти 120 километров по единственной в дикой шегловской (кемеровской) тайге просеке... На этой просеке осталось около 10 тысяч повозок с больными, ранеными, женщинами и детьми. Зрелище, по словам очевидцев, было жуткое".

Наш земляк Александр Смышляев, родившийся уже после войны в поселке Темир-Тау, сегодня проживающий в Петропавловске-Камчатском, опубликовал в первом томе альманаха материал: "Курильская десантная операция", во втором томе: "Японские поселения и укрепления на Курилах".

Ещё один земляк из г. Осинники, Стешенко Григорий Максимович, мальчишкой в 1943 г. пошел добровольцем во флот, участник десантных операций. Живет в Кузбассе с 1957 г. после окончания Томского политехнического института, работал на шахте "Капитальная - 1". На нашей Кузнецкой земле у него появились дети, внуки, правнуки. Его воспоминания опубликованы во втором томе альманаха (стр. 294).

В первом томе (стр. 202) фото с подписью "Тайга. Транссиб" (все кузбассовцы сразу сообразят – это наша станция Тайга). На ней железнодорожники Кузбасса на фоне паровоза. В прошлом царская Россия не смогла организовать переброску на Дальний Восток людских и материальных ресурсов. Итог – тяжелейшее поражение с утратой части территорий. В войне 1945 года наши транспортники оказались на высоте: огромное количество войск и техники пришло как раз вовремя. В этом главная роль принадлежала именно железнодорожникам. При этом ни одного крушения, ни одной аварии, кроме незначительных инцидентов.

Есть ссылки (том 1, стр. 467-470) на Валентина Георгиевича Широколобова (в альманахе сказано: "недавно скончавшийся в Кемерово") – участника пленения японского генерала Хата в Харбине. Автор воспоминаний действовал совместно с уже упоминавшимся Штабом обороны Харбина, то есть с эмигрантами из России.

Теперь об отдельных недочетах большой работы создателей альманаха. Недоговоренность, если это можно так назвать, некоторых тем. В мире широко знают, что у нашей страны нет мирного договора с Японией. А ведь Советский Союз, как победитель, вместе с остальными участвовал в подписании Акта о капитуляции, переговорах с Японией. Об этом рассказано, но как же мы, защищая новый Китай и требуя участия его повстанческой стороны в переговорах, а не только гоминьдановцев, были не услышаны? Остальные переговорщики перебрались за океан, в Сан-Франциско и там подписали мирные договора. С чьей подачи ушла с переговоров наша делегация – об этом ни слова. А Россия и сегодня хлебает последствия, никак не выходя на финальную стадию мирного процесса по результатам этой войны. 

Ну, и совсем блохи, когда есть неточности в верстке: вот, например, на стр. 432 тома 1 помещено три фотографии, а подписи даны для четырех. И, конечно, опечатки: они редкие, но есть такие обидные. 

Огромная работа, явленная на суд читателя, вызывает неподдельное уважение. Можно восторгаться подобным изданием. И надо при этом отдать должное организаторам за колоссальную работу, проделанную и по сбору материалов, и по подготовке их к печати. 

Самое же главное, из отдельных мозаичных кусочков создатели альманаха сложили цельную картину технологии Победы, невозможной без огромного напряжения сил и средств.

И совсем под занавес. Наши потери в войне с Японией составили 36,4 тыс. человек, из них безвозвратные – 12 тысяч. Из этих данных следует вывод: командование одной из задач ставило сохранение своих воинов. И ведь научились искусно и результативно воевать малой кровью. Более 300 тыс. человек по результатам военных действий были награждены орденами и медалями, 96 – получили высокое звание Героев Советского Союза.