Выход в свет «Сочинений» Антона Сорокина, предпринятое Общественным благотворительным фондом «Возрождение Тобольска», можно воспринимать как событие большого культурологического и литературного масштаба. В свое время Горький писал Михаилу Никитину: «Вам, сибирякам, следовало бы собрать все, что написано об Антоне Сорокине, и собрание этих очерков издать. После того, как будет издана эта книга, можно приняться за издание работ самого Сорокина».

     А вот что говорил старейший сибирский писатель В.Зазубрин: «Сорокина в дореволюционное время травили, замалчивали, но он не сдавался. Если о нем молчали другие, то он кричал о себе сам. Писатель, подобно Уитмену, писал о себе статьи, письма и рассылал их по редакциям. Уитмен на свои деньги поставил себе памятник, наш писатель ограничился только огромной вывеской и печатанием собственных денег, денег «короля шестой державы - Антона Сорокина делал для того». Все это писатель делал для того, чтобы пробить косность сибирского обывателя – читателя. Он искал читателя всеми доступными ему способами».

 

     После смерти А.Сорокина в 1928 году его имя надолго исчезло из истории литературы. Только в 1967 году в Новосибирске вышел сборник «Напевы ветра». Почти через двадцать лет в Омском книжном издательстве выходит книга «Запах родины». В 1987 году еще один сборник «Хохот желтого дьявола» выходит в Иркутске (по сути он повторяет уже вышедшие издания). Возвращение современному читателю в полном объеме сорокинского наследия составляет значимую часть долга перед отечественной культурой.

     Данное издание в какой-то степени восполняет этот пробел. В книгу включены как уже известные сорокинские произведения, так и те, с которыми читатель познакомится впервые. Конечно же, нужны еще немалые усилия ученых, чтобы собрать весь корпус произведений сибирского писателя. Следует учитывать, что Сорокин был личностью многогранной: прозаик, эссеист, драматург, сценарист, художник.

     В своем «Завещании» А.С.Сорокин признался: «… написал 24 тома по 320 страниц, более 800 рассказов я напечатал».

     На первый взгляд, это можно посчитать обыкновенной сорокинской мистификацией. Однако следует учитывать, что он бывал эксцентричным в жизни, что же касается литературного творчества, то здесь писатель был точен и скрупулезен. Возможно, сказалась гражданская профессия счетовода. В частности, в статье С.Музалевского «Антон Сорокин» приводятся интересные факты, связанные с наследием писателя. Он отмечал, что в павлодарском архиве им найден уникальный документ, так называемая «Опись литературного наследства Антона Сорокина». Есть предположение, что она составлена вдовой Сорокина Валентиной Михайловной. Павлодарский краевед пишет, что на тридцати четырех страницах «красной тетради» (названа так по цвету обложки) перечислены сотни рассказов, десятки пьес, повести и сценарии, очерки и фельетоны, статьи, воспоминания, наброски речей и докладов и другие материалы. Причем, судя по имеющемся у нас сведениям, в описи перечислено еще не все, очевидно, она была трудна по каким-то причинам.

     В описи указаны названия более чем шестисот рассказов. Рукописи своих рассказов, сказов и миниатюр Сорокин разложил в папках по сборникам. Они так и перечислены. Например, сборник «Сказки революции» включает 31 рассказ. «Рассыпанный бисер» - 63. «Дом мятежный» - 28. «Агромантные узоры» - 19 и так далее. Но почему-то порой в описи указано только заглавие сборника, а вошедшие в него рассказы не перечислены. Так, например, под номером два написано: «Черная совесть». Сказы. 128 страниц – и все. Под номером 27 – «Дыхание ржавых полей», 127 страниц. Повесть о жадности человеческой. Две книги». Затем встречаем: «глаза Сибири». Сборники киргизских рассказов» - опять-таки без указания количества рассказов и их заглавий. В описи названы заглавия более двадцати пяти пьес, а до нас дошло только монодрама «Золото». В «красной тетради» отмечено несколько сценариев и еще какая-то сказка о кинематографе.

     Эта рукописная, чудом сохранившаяся опись сорокинского наследства, пишет С. Музалевский, рассказывает о многом. Известно, что писать Сорокин начал рано, почти двадцать пять лет занимался творчеством. Наиболее плодотворные годы – послереволюционные. Работал он, не переставая, до смертного часа, и даже когда чахотка не оставляла ни малейшей надежды на выздоровление – Сорокин был полон творческих планов, идей и не выпускал перо из рук.

     В послесловии к «Сочинениям» А.Сорокина мы отмечали, что создателя «Хохота желтого дьявола» с полным основанием можно назвать писателем-философом, писателем-«евразийцем. Знакомство с творчеством этого уникального художника позволяет говорить об озабоченности прозаика «вечными» вопросами: о месте человека на земле, о жизни и смерти, об основах мироздания. Кроме того, в сорокинской картине мира соединился опыт русского и казахского народов, включающий в себя народную культуру, философию, религиозную веру, эстетику.

     Целостный анализ прозы Сорокина свидетельствует о значимости мировоззренческого начала в его произведениях. На протяжении всего творческого пути важнейшими для создателя «Хохота желтого дьявола» оказываются следующие проблемы: человек перед лицом жизни и смерти, человек перед лицом бытия, поиск смысла жизни, одиночество и свобода, личностное самоопределение человека, воплощенные прежде всего в мотивах, связанных с категориями бытийности. Устойчивый интерес писателя к этим вопросам свидетельствует о выраженной философичности его прозы.

     Сорокин создает многоплановый художественный мир, в котором сосуществует богоборчество и христианское сострадание, добро и зло, бунт и нежность, социальное, бытовое и онтологическое. Начало ХХ столетия включает в себя обострение предчувствий и интуиций, катастрофизм мышления, породившие эсхатологические настроения и идеи. В «Хохоте желтого дьявола» Сорокин описывает состояние человечества, идущего к своему трагическому концу. «И земля, задыхаясь в крови, тихо шепчет, и из-за гро​хота пушек не слышно никому этого шепота, но мой мозг, как будто обнаженный от костяных покровов, все слышит, все чувствует, и эти проклятые выстрелы вонзаются в мой мозг, как осколки битого стекла. Земля шепчет: «Я не хо​чу впитывать кровь человеческую, я не хочу слушать ва​ших проклятых выстрелов, я не хочу слушать стонов ваших, я не хочу слышать ваших проклятий и смертельных агоний». Сорокин говорит о бессмысленности войны как таковой вне зависимости от социальной, политической принадлежности героев, подчеркивая истинные механизмы существования мира и человека. Автор пишет: «Никто да не смеет убивать человека, разве вы не видите страшного горя матерей, никто не смеет убивать человека, разве вы не слышите эту безумно-страдальческую песню матерей, последнюю колыбельную песню матерей, провожающих своих сыновей на последний вечный беспробудный сон».

     К несчастью, человечество не выдержало испытание властью и золотом. Все оказались стянуты железной цепью желтого дьявола. В эпоху переоценки всех ценностей Сорокин с небывалой остротой ставит вопрос: есть ли в жизни отдельного человека, народа и всего человечества смысл? Есть ли в мировом процессе бытия великая единая мысль, над всем царящая, все объясняющая, дающая единство всему на земле?

     Писатель воспринимает мир в его единстве и взаимосвязи, человек и природа у него неотделимы друг от друга. Автор остро чувствует, что цивилизация отчуждает человека от природы. В рассказе «Тынду-Тунта – трава стона» автор пишет: «Мир и счастье когда-то были на земле. Велика и обильна мать-земля, - и для всех хватало пищи. Все создания были прикреплены корнями к земле. Каждому своему детищу отдавала мать-земля необходимую пищу. И только всходило солнце, просыпалось все живущее и посылало благодарность своей матери. Самая маленькая травка и самые большие деревья каждый восход солнца благодарили за жизнь и пищу; слышала земля с радостью шелест листьев, движение каждой веточки, и радовалось материнское сердце».

     Тех, кто нарушает природные и человеческие законы, Сорокин называет «жизнеедами». К сожалению, число их с каждым годом увеличивается и Земля начинает искать способы защиты: «… из самого сердца земли, растет трава Тынду-тунта и тихо-жалобно стонет и, когда переполняется стоном земля, тогда трясет земля свое тело и хочет сбросить со своей головы язвы незаживающие, язвы-города каменные; но глубоко и твердо укрепились города-язвы и все растут и растут, покрывают тело земли, и копошатся в них люди, как черви, и пожирают жизнь животных.

     Каждый восход луны, каждый восход солнца на Алтае, на высокой горе Ай-Трак, стоном смертельной обиды все стонет и стонет трава Тынду-тунта, растущая из сердца земли, и стон этот устрашает всякого услышавшего и дает презрение к неразумным, прожорливым жизнеедам».

     В эпоху социальных и политических катаклизмов сорокинский герой пытается найти некую опору, твердую почву, определить свое место в мироздании. Духовному бытию придается статус самоценной высшей онтологической реальности. При тотальной раздробленности и кажущейся невозможности достижения гармонии герой Сорокина инстинктивно жаждет обрести ее и стать органичным элементом природы, социума, космоса.

     Хочу заметить, что настоящее издание произведений Сорокина является на сегодняшний день наиболее полным. В него вошли тексты, которые либо вообще никогда не появлялись в печати и находились в архиве Сорокина, либо были опубликованы в журналах и газетах, дореволюционных сборниках, к которым вряд ли когда обратиться массовый читатель. Все произведения в данной книге расположены в хронологическом порядке. Первые произведения датируются 1912 годом, а последние 1927. Подобный принцип позволяет говорить о творческой эволюции писателя, особенностях творческого метода и стиля. В сборнике помещены оригинальные рисунки А.С.Сорокина, фотографии его родных и друзей, документы той эпохи. Наконец, несколько слов о полиграфическом исполнении. Любое издание, которое выходит в Фонде «Возрождение Тобольска», сразу же становится явлением высочайшей книжной культуры. И в этом несомненная заслуга Председателя Фонда Аркадия Елфимова, который не просто «печатает» книги. Каждое издание уникально. Бумага, орнамент, заставки, графика, рисунки и миниатюры, переплет, шрифт – все это выполнено на высочайшем художественном уровне. Для Аркадия Григорьевича понятие «книжная культура» всегда было связано с культурой духовной, с высоким искусством. Что греха таить, в эпоху компьютеров и электронных библиотек мы как-то забыли, что духовные и эстетические ценности культуры находят отражение прежде всего в книге и через книгу. В искусствоведении есть термин «книга художника», подразумевающий отношение к книге как к живому организму, где все взаимосвязано и гармонично. Об этом вновь вспоминаешь, когда держишь в руках книгу сочинений Антона Сорокина. Хотелось бы надеяться, что эта книга окажется полезной для любителей русской литературы, для тех, кто считает себя патриотом сибирской земли.

Валерий Хомяков, доктор филологических наук, профессор